Deep beneath the surface..
Вот есть Арт-блок, а у меня есть Лайф-блок. Когда хочется лежать, пялить глазки на потолок а лучше вообще закрыть и ждать ангельского снисхождения. (когда я говорю "снисхождение" я имею в виду чудо, а не жалость) Когда в час ночи хочется подорвать жопу и делать хоть что-то - читать, рисовать, писать, учиться в конце концов. Когда смотришь на других, и сводит зубы от зависти и злости. Когда хочется отчаянно кричать "Помогите мне уже наконец!", а в голове упорно, синхронно с пульсом - "сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам, сам,"
Кто, блять, тебе поможет, если ты сам не знаешь, чего хочешь? В чем тебе нужна помощь? Заставлять тебя садиться за учебники/рисунок/книгу/нужное подчеркнуть? Пинать тебя, бить? Что? Как? Тебя же бесит контроль. Тебя же бесит, когда указывают на ошибки. Тебя же бесит, когда тебя не жалеют. БЕСИТ!
Сколько можно строить планы? Писать расписание и списки, которым не следуешь? Не надоело?
Ужасно. Бесит. До скрежета.
Как по стеклу фарфором. Как кусать ватный диск (кажется, смешно, но попробуйте - незабываемое и отвратительное ощущение)
Кому ты это пишешь, лол? Тебя ведь никто не читает даже.
Ты никому не интересен. А ведь хочется, признайся.
Ты превращаешься в асоциальное чмо. Пустышка. Одни желания, а действий ноль.
Ты живешь воспоминаниями о том, чего уже нет. О, да, помнишь, как круто тогда было на речке? А на катке? Ты хоть с кем-то общаешься из них? Нет Потому что нечего рассказать, да? Ты учишься. Ну класс, молодец, учись. Как сессия? Нормально? М, молодец. лжееец
Никому не интересно твое мнение. Написать комментарий? Пфф, ты кто вообще такой, чтобы высовываться? Написать кому-то из одноклассников/старых однокурсников? Пфф, да нафига ты им сдался - у них друзья есть. А ты кто?
Аа, смотри - они ведь тоже тебе не пишут. Ауч. Ты, вроде, был с ними дружелюбным все годы, помогал, разговор поддерживал, и пуф - отзвенел последний звонок, и тишина.
Как? Почему? Потому что ты. Пус-то. Нечего рассказать. Учеба-дом. Тебе 22 или 45? Там ладно, там реально дом-работа-дом, и это может даже нормально. Но не в 22, чувак, не в 22. Ты же понимаешь, да? Тик-так, тик-так...
Когда вокруг тебя гуляют и веселятся, ты сидишь дома и рисуешь очередной план на очередную "новую" жизнь. Алло, олень! Жизнь одна. Уже 22, понимаешь? Тик-так, тик-так...
Машина времени, да? Из всех чудес света только её бы. Эх, сколько всего ты бы изменил, да? "Но ведь все прожитое - это бесценный опыт!"
Нахуй опыт. Хочется быть счастливым.
Хочется не врать окружающим о своей "успеваемости" в универе. Хочется гулять с друзьями по ночам. Хочется выигрывать призы на соревнованиях по конкуру. Хочется благодарить подписчиков своего арт-паблика, что их уже, обожемой, (невероятно-большое-число). Хочется ловить восхищенные взгляды. Хочется, чтобы мама тобой гордилась.
Хочется возненавидеть себя настолько сильно, чтобы уже взяться за голову. Или найти в себе силы. Но вариант с ненавистью проще, согласись.
А вообще, формула проста, чувак. Хочешь поднять самооценку - делай хоть что-нибудь, чтобы гордиться собой. ДЕЛАЙ. Не желай, не жди, не надейся. Делай.
Мотивационный цитатки, все дела. Неужели тебе действительно нужно всегда держать перед глазами подобную хрень, чтобы не забывать жить?
"Окей, гугл, как поднять самооценку?"
Лайф-блок.
Двигайся. Бери барьер. Снова, и снова, и снова, и снова. Падай, ломай руки и ноги. И снова, и снова, и снова.
Нет страховки? Нет уж, чувак, чем больнее падать, тем быстрее тебе надоест набивать шишки на заднице.
Нет поддержки? Найдется по ходу. А не найдется - да и хуй с ней.
Просто...
Давай не будем больше страдать подобной хренью, окей? Давай просто сделаем шаг.
Поднимайся, возьмись за мою руку и сделай шаг. Я здесь
И ещё один. Я с тобой
И ещё. Смелее
И... Ты сильнее, чем ты думаешь
Ты сможешь